Редакция «Узбекская мультипликация». Что приходит на ум, когда слышишь эти слова?
Буквально несколько недель назад Виктория считала, что это нечто несуществующее, аморфное. Что анимация по-узбекски — это исключительно смех и слезы. «Мы так привыкли снисходительно оценивать продукты отечественного производства, что порой перестаем вдаваться в суть тех проблем, которые имеем. А они определенно есть».
Искусствовед Виктория Ерофеева решила изучить этот вопрос поглубже и пообщалась с людьми, которые непосредственно занимаются анимацией. Дмитрий Власов, Назим Туляходжаев, Гаянэ Матевсян и Мавзур Махмудов помогают разобраться в том, что такое анимация и мультипликация, как они развиваются и почему в этой индустрии Узбекистана большие проблемы.
Первые шаги в анимации
Анимация — вид кинематографического искусства. Ее разделяют на взрослую и детскую, авторскую и коммерческую, различают по жанрам, стилистике и технологии. Кукольная, объектная, пластилиновая, рисованная на бумаге, пленке или стекле, наконец, 2D- и 3D-анимация. Этот вид искусства начинался с оптических игрушек 19-го века (фенакистископ, зоотроп и стробоскоп). Технологии развивались, и их сочетание с фотографией привело к появлению кинематографа. Годом рождения рисованной анимации считают 1877-й, а первого мультфильма — 1898-й.
Долгое время анимация не воспринималась как искусство для детей, а была лишь разновидностью кинематографа, который считался больше развлечением. Ситуацию изменил Уолт Дисней. Он не просто основал мировой бренд мультипликации, но и создал целую индустрию развлечений, ориентированную на детей.
Важным переломным моментом стал выход полнометражного мультфильма «Белоснежка» в 1937 году (часто пишут, что это первая полнометражка, но это не так). Он задал тренд на десятилетия вперед: классический «диснеевский» стиль с его добрыми историями, музыкальным наполнением, плавными мягкими движениями. Именно эта стилистика, а также метод «эклер» были переняты советской мультипликацией и применялись долгие годы.
Во время войны всех художников «Союзмультфильма» отправили на фронт, а студию эвакуировали в Самарканд. Но тогда это, увы, не стало толчком для появления мультипликации в Узбекистане. Причина в том, что эвакуировали режиссеров и административный состав, в то время как движущая сила анимационного искусства — художники. После войны выжившие и покалеченные мастера вернулись к работе и начали отходить от «диснеевского стиля», создавая оригинальные образцы советской мультипликации. Норштейн, Хитрук, Атаманов уже тогда были легендами.
Годом рождения узбекской мультипликации считается 1966 год, когда Дамир Салимов снял кукольный мультфильм «В квадрате 6х6». В Узбекистане долгое время снимали только кукольные мультфильмы. Поскольку традиция кукольных театров была устоявшейся, начинающие художники-декораторы и режиссеры проще адаптировались к объемной анимации.
Ближе к 80-м годам кукольная анимация стала умирать, так как это очень трудоемкий и дорогостоящий процесс. С рисованной анимацией все обстояло сложнее — традиция так и не сформировалась.
Дмитрий Власов, художник, режиссер на студии «Узбекмультфильм» рассказывает:
«Узбекмультфильм» по сути был не студией, а цехом при «Узбекфильме». Его открыли по разнарядке, как и в других союзных республиках. Это было сделано декларативно, невзирая на отсутствие здесь традиций и специалистов. Не было школы рисованной анимации, ни в одном институте этому не учили. В мультипликации работали узбекские художники-постановщики и режиссеры игрового кино, отучившиеся во ВГИКе. Из России в Ташкент приезжали работать аниматоры, сценаристов собирали по союзным республикам.
Спасло ситуацию привнесение технологии перекладки. В этой технике сделан шедевр узбекской мультипликации – «Будет ласковый дождь». В целом конец 80-х – начало 90-х можно назвать золотым периодом узбекской мультипликации, связанной с именами Назима Туляходжаева, Сергея Алибекова, Мавзура Махмудова, Влада Фисенко».
Туманные девяностые
90-е годы стали сложным временем для анимации на всем постсоветском пространстве: денег не было, студии пустовали, художники уезжали, мультфильмы терялись.
Печальная история для узбекского кинофонда — потеря шедевра «Я иду искать» (1992), созданного режиссером Владимиром Фисенко и художником Алексеем Агузаровым. После развала Союза его нужно было дофинансировать, от чего отказалось руководство «Узбекфильма». Тогда права на фильм выкупила легендарная московская студия «Пилот».
Мультипликацию спас частный заказ на создание анимационного сериала «История ислама» (1992—1997 годы). Режиссер Назим Туляходжаев в рамках работы над проектом открыл курсы аниматоров и собрал вокруг себя художников. Некоторые из них остались в профессии и не дали ей умереть.
Тянут потянут, вытянуть не могут
──────────
То небольшое число художников, которое работало в мультипликации, в нулевые столкнулось с новым ударом — совершенствованием технологий компьютерной графики, широким распространением 3D. Сегодня даже покадровая анимация и перекладка отрисовываются и монтируются не вручную, а в графических программах.
Адаптироваться к новым условиям художники смогли не сразу. На какое-то время они выпали из обоймы, а новое поколение так и не появилось. Зато стали появляться частные студии и работники, которые владели технологиями, но не обладали ни пониманием основ анимационного искусства, ни художественным вкусом.
В результате мы получили огромное количество низкокачественного продукта. Иногда фильмы «провисают» в мастерстве исполнения («кривые» рисунки, топорная анимация, отсутствие художественной цельности, несоответствие фонов и персонажей по цвету и стилистике). Иногда дело было в содержании (примитивное морализаторство, безграмотно построенный сценарий, банальные диалоги и невыразительные герои). Часто все и сразу. Засилье такого материала воспитывает дурной вкус и занижает культурный уровень детей и взрослых, отрицательно сказываясь на международных позициях узбекской анимации.
Но есть и другая сторона. В отличие от советского времени, сегодня у нас есть выбор, что смотреть. И этот выбор у детей чаще всего складывается не в пользу узбекских мультиков. Если ребенок маленький, это не значит, что он не может отличить хороший мультфильм от посредственного.
Чудеса случаются
──────────
В потоке проектов низкого и среднего качества нулевых есть и образцы высококлассной анимации, создаваемой долгожителями этого искусства: Дмитрием Власовым, Гаянэ Матевосян, Мавзуром Махмудовым, Азизом Мухамедовым, Сергеем Чуфарновым, Сергеем Алибековым. Авторские проекты этих мастеров выигрывают награды на международных анимационных фестивалях и служат предметом нашей гордости.
«Кулол» Дмитрия Власова (2002) получил специальный диплом КФ в г. Хиросиме, приз на фестивале «КРОК» в Киеве «За верность традициям в анимационном искусстве», Золотой приз МКФ в Тегеране «За лучший философский фильм».
Фестивали крайне важны для жизни авторского независимого кино. Во-первых, именно там короткометражную анимацию можно посмотреть на большом экране, как и следует смотреть произведение киноискусства. Во-вторых, присутствие на фестивале престижно не только для автора, но и для страны, представляющей произведение, особенно в случае получения наград.
Философская анимация «Белая курица», 2009 год. Режиссер и художник-постановщик Дмитрий Власов.
Иногда призы могут иметь денежный эквивалент — достойное вознаграждение за труд, хотя в целом это не очень большие деньги по сравнению с игровым кино. Важнее, что благодаря фестивалям авторы обретают голос, международные связи, признание мастерства, закладывают каноны и формируют лицо национальной школы. Авторское кино зачастую остается неизвестным для широкой публики и не окупается, но оно становится фундаментом коммерческой мультипликации.
«Эхограмма» Сергея Алибекова (2003) получила специальный приз «За изобразительное решение» жюри Международного фестиваля анимационных фильмов «КРОК» в Киеве.
В процессе экспериментов, поиска языка и стиля формируются профессиональные кадры. У любого коммерчески успешного продукта в основе авторское высказывание, грамотно спродюсированное и переведенное на производственные рельсы. Не обойтись без стечения факторов, с которыми сегодня в Узбекистане большие проблемы.
Кадры, кадры, кадры
──────────
Анимация — это мастерство, которому нужно учиться. Но где это делать в Узбекистане?
Даже в советское время не было специализированных учебных заведений или факультетов анимации. В знаменитом ВГИКе факультет анимации и мультимедиа появился только в 2003 году. В Узбекистане это случилось в 2016-м, когда в Национальном институте художеств и дизайна открыли факультет анимации. До этого несколько раз набирали и закрывали курсы, открывали магистратуру по этому направлению.
То есть первый выпуск художников-аниматоров состоится только в 2021 году. Руководит их подготовкой мультипликатор и режиссер Мавзур Махмудов.
В 1989 году Махмудов снял анимационный фильм на социально-политическую тематику «Бильярдная история», получивший приз на фестивале в Анкаре.
Мавзур Махмудов:
«Я учился во ВГИКе у легендарного советского мультипликатора Иванова-Вано. Много лет проработал в мультипликации и вижу наши сегодняшние проблемы. Самая острая — это дефицит специалистов, художников-аниматоров. Мне надоело, что все только говорят о том, как у нас все плохо. Я хочу что-то делать, поэтому пошел в институт готовить кадры. Когда открывали факультет, за образец мы брали программу ВГИКа и различных курсов».
Сегодня на факультете учат композиции художественного кадра, художественному решению мультипликационного фильма, работе в компьютерных программах (2D и 3D), основам анимации и истории мультипликации. В прошлом году третьекурсники выполнили заказ «Узбеккино» на создание 10-минутного мультфильма «Совга».
«В системе образования тоже есть недостатки: много общеобразовательных предметов, недостаточно аппаратуры (компьютеров и планшетов), нет специализированной студии, но главное — это нехватка педагогов», — отмечает Мавзур Махмудов.
Для того чтобы работать преподавателем в вузе, необходимо иметь степень магистра. Проблема в том, что у многих высококлассных специалистов, прошедших производственную школу, степени нет.
Гаянэ Матевосян, художница-мультипликатор:
«Я 20 лет проработала в анимации, прошла большую школу, могу и хочу обучать молодых художников, но по закону не имею права. Поэтому в этом году поступила в магистратуру в наш институт. Но это же смешно: какая может быть магистратура в этой сфере, это ведь не научная деятельность, здесь главное — практика, желательно сразу на производстве».
«Irkitvoy va Kirketjon», 2014 год. Режиссер: Гаянэ Матевосян
Нельзя. Или все-таки можно?
──────────
Говоря о любой области создания контента в Узбекистане, мы неизбежно упираемся в проблему цензуры. Бесконечные вырезания сцен из фильмов, запреты «Узбекконцерта», передачи о морали и нравственности. А как обстоят дела в мультипликации?
Процесс съемок мультфильма устроен так: все сценарии, прежде чем уйти в производство, проходят через художественный совет при «Узбеккино». В нем состоят режиссеры, сценаристы, художники игрового кино, детский психолог, представитель «Man’aviyat va Marifat». Если сценарий одобряют, начинается режиссерский этап. Формируется бюджет, пишется сценарий, рисуются раскадровки. Потом все это снова одобряет «Узбеккино», и только после этого начинается производственный этап, который также контролирует худсовет.
Гаянэ Матевосян:
«Даже в рамках ценза можно делать качественный продукт. Но когда ты постоянно слышишь от худсовета замечания, вроде «какой-то у лисы нос не узбекский», «сова не может быть сиреневой – сделайте коричневую», «нет, птицы на майн не похожи», «что-то у ваших персонажей такие глаза, что они на молдаван похожи, а не на узбеков». И вот ты выслушиваешь это постоянно и постепенно подстраиваешься, начинаешь думать, как они. Я стала замечать, что в процессе работы вместо того, чтобы думать о том, как сделать мультик, я пытаюсь предугадать, что скажет комиссия».
«Qiyofa», 2002 год. Режиссер: Назим Туляходжаев
Назим Туляходжаев, режиссер, руководитель киностудии «Узбекмультфильм»:
«Очень многое зависит от художника, от его личной свободы самовыражения. За многие годы мы так привыкли к тем условиям, в которых работаем, что прекрасно научились сами себя цензурировать. Как можно создавать авторскую экспериментальную анимацию или успешный свободный коммерческий продукт, если тебя со всех сторон окружают постоянные «нельзя»? Как может появиться яркий национальный герой, если невозможно говорить откровенно не только о достоинствах, но и о недостатках национального характера, социальных проблемах, реальной жизни?».
«У лужи», 1990 год. Режиссер: Сергей Алибеков
Унесенная призраками индустрия узбекской мультипликации
──────────
В 2019 году состоялась большая конференция на тему факторов, которые препятствуют развитию анимации в Узбекистане, и путей решения проблем. На ней обсудили вопросы подготовки кадров и технической базы, а также пришли к мнению — нужен национальный герой. После этого даже объявили всенародный конкурс, который провалился из-за потока низкокачественной продукции.
«Сейчас «Узбеккино» озвучило свою «творческую» политику: тотально переходить на коммерческие проекты, сериалы и т. п., забывая недавнее высказывание президента: «Кто входит в сферу искусства только для того, чтобы зарабатывать деньги, только для экономической выгоды, — пусть идет в сферу благосостояния, предпринимательства, бизнеса. Но пусть он не вмешивается в творческую работу и не дискредитирует себя или священное понятие искусства». Никто никогда не должен этого забывать» — заявляет руководитель «Узбекмультфильма».
«В этом году «Узбекмультфильм» не получил ни одного заказа, в то время как частным студиям отдали уже пять фильмов. Это неправильно. Мы не против коммерческих проектов и финансирования частных студий, но когда существует государственная, приоритет должен быть у нее. Тем более что ГУП «Студия мультипликационных фильмов» создал сам президент Узбекистана в 2018 году (до этого она существовала лишь как цех при «Узбекфильме»)».
В постановлении президента установлены годовые объемы создания мультипликационных фильмов: в 2018 году — 15, с 2022 года — по 50 ежегодно.
Но при оценке ситуации становится ясно, что нереально с сегодняшними человеческими и техническими ресурсами создать качественную продукцию в таких объемах. Для этого должно быть налаженное производство, отточенное годами работы, совершенствования и огромных вложений.
Назим Туляходжаев:
«Финансовая политика «Узбеккино» сегодня такова, что большая часть госзаказов уходит частным студиям, у которых есть технологии, при этом качество там далеко не идеальное. А некоторые студии вообще компилируют свои сюжеты из американских картин: например, из фильма студии Pixar «Тачки». А это уже нарушение международного авторского права».
Речь идет о 3D-сериале «Avto sarguzashtlar», снятом частной студией Astir Animation Studio. Он выполнен на хорошем техническом уровне, содержит поучительные истории для детей, но к оригинальности идеи остается много вопросов. Есть ряд других мультфильмов, в которых заимствования происходят не столь явно, а на уровне сюжетов, стилистики движений, характеров.
Дмитрий Власов, художник-мультипликатор и режиссер:
«Авторское право — самая большая наша боль. Причем на всех уровнях: плагиат в произведениях, показ по телевидению скаченных пиратским образом фильмов, и даже элементарно создание всей продукции на ворованном софте. Пока в нашей стране не начнет на законодательном уровне регулироваться нарушение авторских прав, ни о какой серьезной индустрии не может быть и речи».
Коммерческий продукт, к которому так стремится руководство, должен приносить прибыль. Но каким образом окупаются узбекские мультики? Пока что узбекская анимация не вписывается ни в один из вариантов получения прибыли.
1. Прокат в кинотеатре
Это не наш случай, так как в кино выходят только полнометражные фильмы, а на сегодняшний день в Узбекистане снят всего один — «Нохат Полвон» (2014), но и он не выходил в прокат. Короткометражки демонстрируются только во время фестивалей или премьер на бесплатной основе, во Дворце кино имени Алишера Навои («Панорамный»), а когда-то и в Музее кино.
2. Мультфильм покупает телевизионный канал
Сегодня существует один узбекский канал, ориентированный на детей, — «Bolajon». Иногда другие каналы тоже могут показывать отечественные мультики. Как заполняют эфир локальной продукцией и существуют ли закупки, выяснить не удалось. Но большая часть людей из сферы мультипликации склоняется к тому, что каналы не покупают отечественные мультфильмы, а транслируют их, скорее, на договорной основе. Гораздо проще скачивать американские мультфильмы, что мы и видим.
3. Мерчандайзинг и индустрия развлечений
Это самая большая статья доходов, которая окупает анимационный продукт. В пример можно привести студию Disney, успех российских проектов «Маша и медведь», «Смешарики», цикл «Богатыри».
Куда уходят деньги?
Надо сказать, что даже при наличии всех условий окупаемость мультфильма происходит далеко не всегда. Анимация независимо от технологии — очень ресурсозатратное производство. Например, стоимость производства одной минуты «Маши и Медведя» составляет 50 тысяч долларов, а окупать затраты мультфильм стал только спустя 10 лет после запуска. Зато сегодня это национальный бренд, который дал сильнейший толчок в развитии российской мультиндустрии. Одна серия даже вошла в Книгу рекордов Гиннесса как самый просматриваемый анимационный ролик на YouTube. Конечно, цена на авторскую короткометражную анимацию гораздо ниже, но тоже исчисляется сотнями тысяч долларов.
Поэтому, когда мы слышим, что на 10-минутный мультфильм в Узбекистане нужно 800 млн сумов (почти 80 тысяч долларов), надо понимать, что эта огромная на первый взгляд сумма растягивается на восемь месяцев производственного процесса. В нее входят налоги, отчисления в Пенсионный фонд, техническое обеспечение, зарплата штата. В производстве короткого мультфильма участвует в среднем 10 человек (режиссер, художник-постановщик, композитор, автор сценария, композитор, директор картины, около трех-пяти аниматоров и ассистентов) плюс административный персонал. Зарплаты у творческих профессионалов сегодня в среднем около трех-пяти млн сумов (300—500 долларов).
Если все проанализировать, становится понятно, что суммы не такие огромные. А вот качество продукта — это уже системная проблема, в которой исполнители — лишь верхушка айсберга.
Что делать-то?
──────────
Чтобы в Узбекистане расцвела мультипликация (как авторская, так и коммерческая), нужно много денег, прагматизм и здравый смысл. Все это необходимо направить на:
– образование и подготовку кадров, открытие курсов, приглашение специалистов из-за рубежа, стажировки местных авторов, международные мастер-классы, курсы и школы;
– законодательное урегулирование соблюдения авторских прав;
– снятие коммерческих проектов с иглы полного госфинансирования и стимулирование частного бизнеса и потенциальных спонсоров налоговыми льготами и преференциями;
– ослабление цензуры;
– искоренение коррупции.
Такой расклад мог бы дать плоды через 5—10 лет.
Если стране нужны быстрые и прогнозируемые результаты, можно заказывать коммерческие проекты у профессиональных студий в США, России или Китае. Это абсолютно нормальная практика. Но не стоит пытаться сварить кашу из топора, выдавливая огромные объемы неконкурентоспособной продукции, и создавать видимость узбекской мультиндустрии.
У нас еще очень много хороших статей! Поэтому подпишитесь на Telegram-канал — там вы точно ничего не пропустите.
Нравится Hook? Теперь вы можете помочь редакции денежным переводом — собранные средства пойдут на оплату работы внештатников. Пройдите по этой ссылке или вручную переведите любую сумму на карту 8600 5729 1833 8323 (Uzcard)
──────────
Текст: Виктория Ерофеева
Редактура: Амина Усманова
Фото на превью: кадр из мультсериала «Гравити фолз»
