Редакция 
Мировая статистика показывает, что домашнее насилие во время карантина и самоизоляции усилилось примерно в три раза: женщины буквально попали в безвыходное положение. Точной статистики по СНГ нет, однако, опираясь на мировой опыт, можно предположить, что уровень домашнего насилия у нас сильно вырос.
Что с этой проблемой делает государство? И как соседи могут спасти чью-то жизнь? Об этом в материале Анастасии Черепановой.
Дела семейные
Очевидно, что проблема домашнего насилия актуальна и вне карантина — халатное отношение общества к этому явлению часто стоит жизни. Как в случае с Лайло Гадойбоевой.
Санжар Ахатов, муж Лайло, убил ее 20 октября 2019 года. Со слов матери жертвы, после очередного жестокого избиения Лайло вызвала милицию. Участковый ограничился просьбой написать объяснительную, в которой Санжар обещал больше не бить жену. Спустя две недели он снова ее избил.
После этого Лайло обращалась к сотрудникам ОВД, и, по заверениям родственницы, начальник ОВД прокомментировал избиение и угрозы убийства следующим образом: «Человек, угрожающий убийством, никогда не совершит этого на деле. Идите домой, помиритесь с мужем и продолжайте жить дальше».
Когда 16 октября Лайло обратилась к заместителю прокурора из-за бездействия милиции, Санжар снова ее избил. Заместитель прокурора тоже не смог или не захотел помочь. Спустя четыре дня, 20 октября, мать Лайло нашла ее мертвой. Судебная экспертиза подтвердила удушение.
По словам матери Ахатова, он явился 20 октября домой попрощаться и сдался милиции. По данным прокуратуры Сырдарьинской области, Ахатов сбежал на свою родину, в Таджикистан, куда был направлен запрос по этому делу.
В отношении Ахатова было возбуждено уголовное дело по части 1 статьи 97 («Умышленное убийство») УК Республики Узбекистан. О дальнейшем ходе расследования информации нет.
Часто звучит фраза «Это их дела семейные, сами пусть разбираются», и на насилие закрывают глаза. Негласно считается, что муж имеет право бить жену — «поставить на место», «показать, кто в семье главный». Однако главное в семье — доверие и уважение, а по законодательству еще и защищенность.
«Бьет — значит любит» — фраза, которой обесценивают домашнее насилие. Закон «О защите женщин от притеснения и насилия» был одобрен Сенатом 23 августа 2019 года, и «бьет — значит сядет» ближе к реальности. Насилие в семье и вне ее в любом виде недопустимо.
Домашнее насилие не обязательно связано с избиением. Например, оно запросто может быть и сексуальным — в партнерских, семейных отношениях это не редкость. Штамп в паспорте не означает согласие на секс априори, что зачастую все перекрывают понятием «супружеского долга».
Есть психологическое насилие — давление, ограничение в коммуникации и общении. У жертвы могут отобрать телефон, запрещать видеться с родителями и подругами, контактировать с внешним миром. Или экономическое — запрет выходить на работу и ограничение доступа к финансам семьи.
На примере еще одной истории становится понятно, до чего может довести психологическое и физическое насилие.
Адиба Чориева решила женить своего сына Достона на своей двоюродной племяннице Сайере, нарушив статью 136 Уголовного кодекса «Принуждение женщины к вступлению в брак или воспрепятствование к вступлению в брак». Сайера Ярашева была веселой и улыбчивой девушкой, между молодыми было что-то вроде дружбы, и мать решила все за двоих.
По мнению матери, брак укрепил бы родственные связи. После свадьбы сразу начались унижения и придирки, свекровь хотела видеть в своем сыне «твердую мужскую руку» и наставляла его в семейной жизни. Так начались побои, и даже во время беременности Сайеры унижения и рукоприкладства не прекратились.
В итоге ребенок родился с недугом и не прожил больше трех месяцев. Побои или кровосмешение стало причиной — неизвестно, но в смерти ребенка обвинили невестку, не прекращая издевательств.
История заканчивается самоубийством Сайеры, сроком для Достона, сама мать попала под амнистию.
И есть ли из этого выход?
За последние годы и общество, и государство стали обращать больше внимания на проблему насилия. Был организован Комитет женщин, ставший недавно частью нового Министерства махалли и семьи. В начале 2020 года прошел фестиваль «Не виновата» в поддержку женщин, переживших домашнее насилие и посвященный убитой Лайло Гадойбоевой.
Также изменилось законодательство — в обиход ввели охранные ордера. С ордером жертвы насилия якобы получают гарантию безопасности, так как он запрещает насильнику появляться и находиться на рабочем месте, в учебном учреждении или любом другом одном помещении с жертвой. Также насильника обязуют компенсировать моральный ущерб, оплатить лечение, консультации, размещение в социальные центры.
Ордер можно получить, обратившись за помощью напрямую. Самое важное, что его могут выдать жертве, даже если заявитель — стороннее лицо. Основания для получения ордера — случаи насилия или его попытки, притеснения уполномоченными органами и другими организациями.
Все делается через инспектора профилактики: он обязан в течение 24 часов выяснить обстоятельства и мотивы, побеседовать с обеими сторонами и принять меры по социальной реабилитации насильника. Если случай насилия подтвердится, инспектор выдаст ордер и при необходимости направит информацию в вышестоящие правоохранительные органы. Ордер выдается на 30 дней, при необходимости продлевается еще на месяц.
Если вам безосновательно по различным причинам не выдают ордер, звоните в рабочее время на указанные номера:
— 1102 ― горячая линия МВД Узбекистана (по всей республике)
— (71) 256 14 18 ― отдел по вопросам женщин МВД Узбекистана, начальница отдела Абдуллаева Умида Хазратовна (по всей республике).
«Сейчас в стране работает 197 центров адаптации и реабилитации жертв насилия и предотвращения суицида, — рассказывает Гулнора, начальница управления Министерства по поддержке махалли и семьи. — Также есть 13 региональных центров социальной адаптации и 184 городских и районных филиала. Для экстренной помощи работает горячая линия 1146, куда можно обратиться анонимно.
Во время пандемии в call-центр в среднем поступает 50—60 звонков за сутки. Пострадавшие от насилия из всех регионов страны размещаются в 197 центрах адаптации и реабилитации. Там их обеспечивают питанием, лекарствами и средствами гигиены за счет средств Министерства по делам махалли и семьи и Общественного фонда при Олий Мажлисе. В этих центрах работает круглосуточная горячая линия для переживших насилие.
По этой линии женщины, нуждающиеся в помощи, получают психологическую, юридическую, медицинскую помощь, в том числе на анонимной основе; им предоставляется информация об организациях, которые могут оказать дополнительную помощь.
Совместно с Главным управлением профилактики преступлений МВД Узбекистана в системе профилактики правонарушений был создан новый отдел, который должен находить женщин, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. За три месяца этого года 316 женщин получили охранные ордера, две из них — несовершеннолетние девушки. По классификации это было 254 случая физического насилия, один случай сексуального, 31 случай психического и 30 случаев давления.
Однако сложно сказать, как на самом деле обстоят дела, — данные и цифры от Министерства махали практически невозможно проверить. Участковый одного из районов Ташкента, пожелавший остаться неизвестным, говорит:
«В основном звонят и сообщают о семейных ссорах, в карантин звонков стало больше. Постоянно сообщают о криках, вызывают, мы приезжаем, узнаем, в чем дело, пытаемся решить проблему, помочь. В последний раз вызвали нас соседи семейной пары, которые кричали, кидали тяжелые предметы в стены, плакал ребенок. Оказалось, что жена хотела навестить своих родственников, муж не пускал. Конечно, заявлений не пишут, сами к нам женщины не обращаются. У нас же как — лишь бы никто не узнал, ничего не говорили, что угодно будет, но в милицию не пойдут».
Как себя вести
К сожалению, истории с хеппи-эндом встречаются редко, а если они есть, то женщины предпочитают не рассказывать о своем опыте публично. На вопрос — почему она не уходит легко ответить — сталкиваясь с домашним насилием, девушки не находят поддержки среди родственников. Кроме того, перспектива жить на улице спустя 30 дней пребывания в шелтере печальна. Поэтому многие или почти все вынужденно остаются с агрессорами и надеются на изменения в лучшую сторону.
Осуждать и обвинять жертву не только не имеет смысла, но и в корне неправильно. Виктимблейминг (с английского — «обвинение жертвы») усугубляет социальное давление на жертву, вызывает сомнения и страх обратиться за помощью, чем еще больше осложняет положение. Если вы хотите повлиять на ситуацию и помочь, то просто не будьте равнодушны и обойдитесь без осуждения.
Если вы стали свидетелем насилия — звоните и сообщайте. Желательно начать снимать все на камеру, для следствия это будет значить больше, чем просто слова свидетеля. И вы обезопасите себя от обвинения в ложном вызове, если конфликт решится\кто-то уедет\случится еще что-либо и городские камеры не зафиксируют правонарушение.
Если ваш сосед бьет жену:
— Звоните на горячую линию по номеру 1146, куда вы можете заявить об избиении, не являясь жертвой
— Или звоните в милицию по номеру 102
──────────
Нашему государству стоит обращать внимание на то, как министерство справляется с перечисленными проблемами. И в целом позаботиться об институте репутации организаций, которые занимаются вопросами домашнего насилия, чтобы вызывать доверие у граждан. Необходимо выкладывать статистику проведенных работ, освещать свои цели и методы решения проблем.
Глядя на позитивный опыт других стран, можно проследить, как общественность и государство отказывались от обвинения жертвы и меняли подход в пользу переживших насилие. Например, в Германии уголовное дело возбуждается и без заявления пострадавших, в Швеции жертва не может отозвать заявление — при следах побоев дело публичного обвинения рассматривает судья после расследования, проведенного милицией. В Италии, если обращение о домашнем насилии поступает от малоимущих или иностранцев, государство берет на себя все судебные издержки и расходы, в том числе на предоставленного адвоката.
В Узбекистане появляются новые законы, но закон — это лишь инструмент, который должен заработать в руках общества. Будьте внимательны к близким, знакомым, незнакомцам на улице — любое насилие должно пресекаться. Чтобы законы работали — надо их применять. Постепенно ситуация может измениться в лучшую сторону, но только если общество станет более сознательным и будет проявлять участие в жизни общественности.
У нас еще очень много хороших статей! Поэтому подпишитесь на Telegram-канал — там вы точно ничего не пропустите.
Нравится Hook? Теперь вы можете помочь редакции денежным переводом — собранные средства пойдут на оплату работы внештатников. Пройдите по этой ссылке или вручную переведите любую сумму на карту 8600 5729 1833 8323 (Uzcard)
──────────
Текст: Анастасия Черепанова
Редактура: Дарина Солод
Иллюстрации: Мария Толстова/ Медиазона
