Редакция 
На Западе индустрия комиксов уже давно перестала быть нишевой, интересной лишь небольшому кругу людей. Комиксы пробиваются на теле- и киноэкраны, принося своим создателям миллиарды долларов, а коллекционные экземпляры уходят с аукционов за круглые суммы.
Но в Узбекистане с этим пока тихо. И лишь небольшая студия, собранная из энтузиастов, пытается что-то сделать. Сейчас они запустили платформу, где собирают 90 миллионов сумов на печать первого выпуска.
Случайно увидев сайт Comics.uz, шеф-редактор Hook Борис Жуковский сделал предзаказ на две копии первого выпуска. А затем взял интервью у автора проекта Шохруха Низамутдинова и сценариста Виктора Ершова.
1. «Трудно найти тех, кто справится»
──────────
Шохрух: Ну, что сказать. Мы — команда энтузиастов, которая собирается выпустить первый комикс в Узбекистане. В независимом Узбекистане.
Комиксы здесь, конечно, выпускались. И даже удивительно, что первый комикс в СССР вышел на территории нашей страны. Вообще, мы этого не знали. Поначалу не знали.
Hook: Вы хотите делать комиксы и зарабатывать на этом?
Ш.: Ну да, в долгосрочной перспективе. Сейчас хотя бы выйти на самоокупаемость года за два-три. Конечно, хочется зарабатывать. Но забегать вперед не хочется.
— Так с чего все началось?
Ш.: Сначала был я, была мечта. Сам я — маркетолог. Мы с партнером по проекту сидели и думали — что бы сделать. И появилась идея попробовать выпустить комикс.
В первую очередь мы нашли художника-иллюстратора. Потом пытались сами написать историю, но быстро поняли, что стоит найти профессионала, который умеет писать.
Виктор: И до сих пор не нашли.
— Ну и тех, кто любит комиксы?
Ш.: И любит комиксы, и может написать их. Задача не из легких. Но Ташкент ведь маленький, везде есть наши агенты, и через этих агентов мы нашли сценариста Виктора Ершова.
В.: На самом деле трудно найти тех, кто справится с созданием комиксов, потому что это достаточно трудоемкое занятие. Трудно найти людей, которые согласятся погрузиться в это достаточно глубоко, чтобы получился хороший продукт. Трудно.
Есть много художников, много людей, которые пишут, но тут такая работа, которая отличается от, скажем, стандартных занятий у нас в стране или в городе. У комиксов своя специфика. Получается, мы будем в ней первыми. И если у нас все будет хорошо, мы покажем, что можно делать. И надеемся, что после этого подтянутся специалисты, которые будут заниматься этим на прикладном уровне.
А насчет того, что у нас нет людей, которые интересуются комиксами. Ну, это трудно тоже считать правдой. Потому что каждый, кто ходит в кино, хоть немого, но соприкасался с комиксами.
— Те же Мстители?
В.: Да. А если у читателей будет дополнительный пропуск в мир комиксов через наши истории, то, я думаю, достаточно много людей будет ими интересоваться.
2. «Мы видим здесь потенциал»
──────────
Ш.: Мы искали и до сих пор ищем художников, которые специализируются на этом всем.
— Тех, которые именно смогут?
Ш.: Да, которые смогут. Потому что это и формат, и желание.
— В чем основная трудность этого формата?
Ш.: Это очень трудоемкий процесс, как Виктор сказал. Нужно ведь не просто уметь рисовать, а еще и попасть по стилю. Есть комиксный стиль рисования…
В.: …который включает в себя еще много других стилей…
Ш.: …и есть много художников, которые смогут нам нарисовать что-то само по себе интересное и красивое. Но оно будет мало вязаться с тем, что мы хотим видеть в комиксе. Да, есть прекрасные дизайнеры и иллюстраторы, но они не смогут на данном этапе сделать то, что мы хотим.
В.: А нам кажется, что мы хотим видеть именно то, что захотят видеть все остальные. Примерно так.
Ш.: На самом деле мы много куда ходили. И в колледж Бенькова, и в институт Бехзода. К сожалению, мы поняли, что там до сих пор даже нет такого урока, как работа на планшете, студенты никогда с этим не сталкивались. А с технической точки зрения это ведь тоже трудоемкий процесс, которому нужно посвятить энное количество часов.
И, конечно, в стране есть профессионалы, способные сделать то, что нам нужно. Но им не интересно, они не видят потенциала, достаточного, чтобы полностью погрузиться в работу. Они не верят, что получится что-то реальное.
— А какой потенциал видите вы? Что должно произойти, чтобы все получилось? Почему, по-вашему, это «зайдет»?
Ш.: Знаете про теорию голубого океана? Это океан, в котором нет конкуренции. А красный — тот, где все друг друга искусали и залили воду кровью. В комиксах сейчас нет никакой конкуренции.
Кроме, конечно, зарубежных комиксов. Их и пираты печатают, и легально завозят. Это — наши прямые конкуренты, но мы надеемся, что с точки зрения цены мы будет более доступны, а значит, и конкурентоспособны.
От пиратской продукции, которая более дешевая, мы будем отличаться качеством. Иногда они просто берут, грубо сканируют комиксы и печатают на принтерах. Конечно, качество теряется.
— Что обычно пиратят? Какие-то определенные популярные серии?
Ш.: Да все пиратят, начиная от Спайдермена и заканчивая… не знаю… «Стражами галактики». В основном печатают то, что на слуху, о чем выходят фильмы.
А вообще, мы видим в комиксах потенциал. Видим потенциал индустрии. Посмотрите, как они развились в Соединенных Штатах, в России. Мы не изобретаем колесо, но хотим проследовать по западному пути. Начиная с комиксов, чтобы все переросло в нечто большее.
— По-вашему, почему комиксы становятся популярными? В Штатах залетели, в России поднимаются…
В.: Они не становятся, они уже популярны.
— Нет, в чем их особенность? Что именно заставляет людей читать их?
В.: Их ведь читают уже более ста лет. А недавно, с приходом в кинотеатры, они стали еще более популярными для массового читателя. То есть к ним приобщились и те, кто раньше не хотел «читать эти журнальчики».
Да и вообще, комиксы — достаточно интересная для читателей вещь, которая сама по себе вызывает желание купить. Дальше — постепенно, с погружением, ты читаешь истории, хочешь узнать, чем все закончится. А успешные комиксы не заканчиваются, они продолжаются, развиваются, выливаются в другие…
Поэтому мы будем пионерами. И постараемся, учитывая весь зарубежный опыт, сразу сделать качественный скачок — выступить на том уровне, на котором они находятся сейчас. Если мы сможем выдержать этот уровень качества на уровне истории, на уровне рисунка, то мы сможем с нашими конкурентами… ну как, конкурентами…
Ш.: Руководство Marvel сейчас: «Не-ет!»
В.: Ну и вот. Думаю, если мы сможем придерживаться этого уровня, то те, кто интересуется комиксами сейчас, заинтересуются и нашими.
Ш.: Очень важный момент, который затронул Витя, это качество контента. Все — видео, музыка, комиксы — это все контент, и мы считаем, что если в художественных фильмах мы не сможем сравниться с Голливудом, то в плане комиксов есть возможность хотя бы приблизиться по качеству или быть на равных.
И здесь мы потребителя не обкрадываем, а выдаем качественную работу, но по более доступной цене.
3. «Кажется, у нас хорошая история»
──────────
— С этим понятно. А я вот никогда особо не вдавался в теорию и историю комиксов. Но казалось, что самые популярные герои вроде Бэтмена или Супермена взлетели именно благодаря времени, в котором появились. То есть конец Великой депрессии, начало Второй мировой. Люди находили в них какую-то отдушину, отправлялись в другой мир и ассоциировали себя с героями, олицетворявшими все удачи, которые могли произойти. А о чем ваша история будет? Ну, в основном?
В.: На самом деле героев популярных очень много. Супермен и Бэтмен — они, скажем…
— …первые массовые?
В.: Да. И сейчас на них работает их возраст. То есть читал дедушка, читал папа, и ребенок тоже подсядет на них. Но есть Человек-паук. Он появился позже, в 60-х, и он так же популярен, как и они. Может, где-то и популярнее.
Здесь дело не в том — точнее, не всегда в том, что темы, которые поднимаются в комиксе, находят отражение в окружающем мире. В этом тоже, да, но не только в этом. Главное, чтобы сама история могла чем-то «зацепить» читателя. Ну а периоды истории — они цикличны.
Мы используем в комиксе некоторые детали, более близкие нашим читателям сейчас. Ну, например, сеттинг. Все происходит в Ташкенте, в несколько продвинутом Ташкенте.
— В инновационном?
В.: Да-а, инновационный Ташкент. Ташкент-сити, скажем так. Но в то же время это такая история, которая, с небольшими оговорками, может происходить где угодно. Потому что люди в своем большинстве одинаковы. Ими движут одни и те же чувства, мотивы и так далее.
Поэтому мы думаем, что, несмотря на отсутствие громких имен героев, из-за которых обычно покупают комиксы, мы также сможем заинтересовать читателей своей историей. А в дальнейшем, надеемся, наши герои полюбятся им.
И к этому есть такое замечание. На самом-то деле комиксы не ограничиваются Бэтменом и Суперменом. Есть огромное количество супергероев, которые, может быть, не так на слуху, потому что про них еще фильмы не сняли. Но в ближайшее время все может измениться.
Например, возьмем «Стражей галактики». Они стали известны широкой публике после 2014 года, когда появился фильм.
Ш.: Ну и Дедпул тоже.
В.: Да, он тоже. Но Дедпул появился в 90-х, а «Стражи» — очень давно, в конце 60-х.
— Маркетинг решает все?
Ш.: Скажем, он решает многое. Если бы «Стражи» не были таким популярным фильмом, то и комиксы не раскупали бы. В то же время, если бы про них не было интересных историй, их точно так же не покупали бы. Все зависит от множества факторов, и надеемся, что хотя бы часть из них в наших руках.
На самом-то деле комиксы сильно эволюционировали. 100 лет назад это были какие-то банальные истории, а сейчас там действительно хороший сторителлинг, и поэтому создаются такие хорошие фильмы. Кто-то говорит, что сейчас начался кризис жанра, но там все равно есть хорошая почва для работы.
Мне кажется, у нас тоже очень хорошая история.
В.: Спасибо…
Ш.: Пожалуйста. И, надеемся, она найдет место в сердцах читателей.
— Расскажите о персонажах. Кто они?
В.: А мы вообще можем рассказывать?
Ш.: Да, а почему нет?
— Я уже нахватался спойлеров, у вас на стене висят готовые страницы.
В.: Теперь мы вас не выпустим. Ну а персонажи… Когда мы в конце 2017 года встретились, стали все это обсуждать…
Ш.: Разве не в 18-м?
Камола (менеджер проекта): Нет, это 17-й был.
Ш.: Ого, а уже 19-й…
В.: Как незаметно летит время. Ну, так вот. Мы в принципе уже обладали базовыми героями, о которых хотим рассказать историю. Это два брата, Мардон и Шахзод. Мы пришли к ним как к главным героям, потому что хотим, чтобы историю читало подрастающее поколение. А кто сможет найти с ними общий язык быстрее, чем такие же дети, подростки?
При этом наша история — несмотря на то, что она про детей и для детей, — она не то чтобы совсем детская. У нас поднимаются такие, скажем, вечные мотивы — дружба, родственные связи, учеба, конфликты… То, что любой человек в жизни повидал.
— Бытовые и личные моменты?
В.: Да, на одном уровне истории. Мы хотим сделать так, чтобы эта история была интересна не только детям, но и их старшим братьям, и родителям в какой-то степени. Что будет, если папа или мама увидит, как ребенок читает комиксы? Думаю, ответственный родитель захочет ознакомиться, нет ли там чего-то такого.
— Наркотиков и порнографии?
В.: Ну, вообще, не впадая в такие крайности. Просто захочет быть на волне с ребенком. Было бы неплохо. И мы хотим, чтобы, когда они взяли комикс в руки, они могли не просто пролистать со словами «а, все нормально, читай спокойно», но в то же время нашли что-то интересное. Что-то, что зацепит их так же, как и детей.
Поэтому наша история, помимо того, что фокусируется на бытовых моментах, выходит на более высокие уровни. Там есть завязка, есть конфликт, все те же составляющие, что мы видим в книгах, фильмах и так далее.
Любая история состоит из простых кирпичиков. Главное — их правильно сложить, так, чтобы получилась дорога, по которой читатель или зритель мог бы пройти, не споткнувшись. И поэтому мы делаем всю историю такой, чтобы она была интересна в основном более младшим читателям, но в то же время могла заинтересовать в принципе всех.
Итак, наши герои — Мардон и Шахзод. Два брата, которые пока еще учатся в школе. Есть их родители. Кстати, а про родителей мы уже [где-нибудь еще] говорили?
Ш.: Да, да. Нормально.
В.: Я просто очень переживаю за этот момент, что мы можем говорить, а что нет.
— Родители-то у детей должны быть, это логично.
В.: Бэтмен с вами поспорит. И да, у многих героев родители-то есть, но… Вот их родители принимают серьезное, значительное участие в сюжете. Мы хотим показать динамику в семье, потому что это важная часть жизни любого человека.
Наши героям, которые, в принципе, похожи на среднего такого ребенка, живут в Ташкенте недалекого будущего. И они сталкиваются с ситуацией, которая будет близка тем, кто интересуется научной фантастикой, но многое и для них окажется в новинку.
Ребят, я не знаю, открыл уже какие-то спойлеры или нет?
Ш.: Нормально, нормально, все хорошо
4. «Родители обрадуются, что их ребенок читает»
──────────
— Давайте отвлечемся. Думаете, дети будут читать?
В.: Вот знаете, здесь такой момент есть. Мы сейчас живем в эпоху цифровых технологий. И кажется, родители очень обрадуются, что их чадо что-то читает.
Ш.: Действительно, очень сложно сейчас заставить детей читать. Эти игрушки, Youtube… Поэтому его и заблокировали, чтобы дети не смотрели (прим.: Шохрух попросил уточнить, что это сарказм).
В.: А мы хотим, чтобы дети читали. Но дети, знаете, они такие — их не обманешь, не подкупишь. Если они не заинтересуются, то ничего не будут делать. И здесь наша задача, наш челлендж — заинтересовать их.
Дети чистые, их сложно обмануть. Поэтому работаем в поте лица, чтобы история была интересной. И подача чтобы была интересная — одно дело написать историю, но если подача будет отстойная, то дети скажут: «Фу!».
— Получается, комикс будет на двух языках — русском и узбекском?
В.: Да.
— А как по пропорциям? Какого-то языка будет больше?
Ш.: Первый выпуск хотим 50/50 напечатать и посмотреть, что будет. Как пойдет.
— Можете сейчас предположить, у какой аудитории это лучше пойдет?
Ш.: Мне кажется, поначалу это будет русскоязычная аудитория. Но уже от нас зависит, насколько мы сможем популяризировать узбекскую версию.
Потому что мы прекрасно понимаем — регионы у нас большие, большинство населения живет в регионах, говорит на государственном языке. Но туда культура комиксов еще не дошла, и наша задача — сделать так, чтобы они познакомились с ними.
— Когда я общаюсь с кем-то, кто связан с литературой и издательством, всегда возникает вопрос. На узбекском языке категорически не хватает переводов, популярной массовой литературы. «Гарри Поттера», «Властелина колец». Как думаете, почему это происходит? История ведь может «зацепить».
Ш.: Мое мнение — это в первую очередь авторские права. Даже если частная компания вложится в перевод, потратится, издаст эту книгу, завтра же пираты это растиражируют, и компания, которая понесла большие затраты, не сможет вытащить свои деньги.
Когда у нас начнут следить за авторскими правами и бороться с пиратством, все это зайдет. Люди увидят коммерческую жилку, которой сейчас нет.
— А сами не боитесь, что вас спиратят?
Ш.: Тут такой момент. Если нас пиратить, будет потеря в качестве. Ну, хотя есть такой риск, если мы станем очень популярными.
В.: Ну это даже не риск, это прекрасно! Значит, да, мы сделали круто, нас растиражировали.
— Да, с другой стороны, так ваш труд увидит еще больше людей.
Ш.: А если серьезно, то у нас будут хорошие точки продаж, и вряд ли туда попадут такие же комиксы. И не думаю, что нас будут продавать из-под полы, отсканированные копии.
В.: У людей, которые читают комиксы, уже есть круг мест, по которым можно пройтись и найти, что они хотят. И мы будем в этом кругу.
Ш.: Риск-то есть. И копии, конечно, будут дешевле. Мы уже больше года здесь пыхтим, чтобы выпустить первый выпуск. А кто-то может просто взять и отсканировать.
5. «Называйте нас оптимистами или кем хотите»
──────────
— Если не секрет, сколько вы уже вложили в это?
В.: О-о-о, это секрет.
Ш.: Это секрет, потому что сумма уже просто невероятно большая.
— Тем не менее на сайте вы выставили всего 90 миллионов.
Ш.: 90 миллионов мы выставили в первую очередь на тираж и рекламу проекта. Но сумма в разы больше, чем эта. Приходится содержать команду, офис, все такое.
— В целом, если не вывести это на нормальный оборот и нормальное производство, о заработке можно и не думать?
Ш.: Конечно. Не получится думать о заработке. Пока это не выйдет на нормальный тираж и не будет стабильно уходить с полок.
В.: И это еще одна из причин, почему в Узбекистане до нас не было подобных проектов. Пока трудно предсказать, насколько это будет популярно.
— Грубо говоря, вы сейчас просто очень сильно рискуете.
В.: Уже полтора года рискуем.
Ш.: Бизнес — он всегда связан с некими рисками. И я думаю, что даже если проект не получится, то каждый член команды останется доволен тем, что попробовал.
В.: Ну хоть первый-то мы выпустим, я надеюсь?
Ш.: Первый-то выпустим. И вообще, мы верим в этот проект. Называйте нас оптимистами или кем хотите…
— А почему вы выбрали краудфандинг, чтобы собрать 90 миллионов? Раз уж вы и так много вкладываетесь, почему бы просто не выпустить?
Ш.: Это тоже инструмент маркетинга. Вот, Hook про нас узнал, интервью берете.
— Это благодаря Азамату Шамузафарову.
Ш.: Вот в кого надо было вкладываться с самого начала!
Ну а вообще, это инструмент маркетинга. Второе — чтобы узнать реакцию потребителей, потенциальных покупателей. Нам очень много пишут. Оказывается, наша земля очень богата сценаристами и идеологами, которые много чего знают.
В.: Кто-то критикует, кто-то хвалит. Но большинство людей критикует. Когда ты видишь что-то новое, тебе надо на это как-то отреагировать. Положительно отреагировать гораздо проще — ты прочитал, отреагировал, ничего не пишешь.
А вот если тебе что-то не нравится, то надо обязательно высказать свою негативную точку зрения и отстоять ее.
— Ага, сеттинг не тот, персонажи не те, все не то. И вообще, зачем полезли туда?
В.: Да. И персонаж у вас похож на Халка. И все это мы уже видели в восьмидесятых.
Ш.: Ну и хорошо, что пишут. Любая обратная связь — это хорошо. Так мы по крайней мере можем понять, о чем люди думают, как нам реагировать на это. Естественно, мы будем вносить какие-то изменения. Если это конструктивная критика, мы двумя руками за.
— Но ведь он действительно похож на Халка!
Ш.: Он только здесь похож на Халка!
— Уже переделали?
Ш.: Тогда не было времени его переделывать. На самом деле изначально он не похож.
В.: Да, только здесь похож. Потому что, вот знаете, есть базовые черты, которые не могут сильно отличаться от общепринятого стандарта. Если мы говорим о силе, мы не представим худого человека, который будет раскидывать всех, да? Ну, если он не Брюс Ли, конечно.
Естественно, есть визуальные маркеры, смотря на которые вы сможете сразу оценить персонажа. Вот. Это важный момент, и в комиксах этот прием достаточно часто используется. Потому что он позволяет читателю с первого взгляда примерно понимать, что его ждет.
— То есть оценить персонажей, понять, что они будут делать?
В.: Да, естественно. В этом плане схожесть с Халком — это не минус, это даже, скорее, плюс. Потому что, не раскрывая подробности сюжета, можно сказать, что наш персонаж, похожий на Халка, выступает с ним примерно на одном поле — обладает большой физической силой.
Но в тот же момент стоит сказать, что они по-своему отличаются. И есть те же визуальные маркеры, которые на это указывают. Скажем, у Халка никогда не может быть такого детского лица.
— А еще ваш персонаж одет.
В.: Да. И это получается потому, что у персонажей, хоть они и похожи, разные предыстории.
Халк, скажем так, в своем архетипе — это звериная натура в человеке, в докторе Бэннере. Так же, как мистер Хайд в докторе Джекиле. Он дает ему волю, тот превращается и берет свой образ. У нашего героя, несмотря на большие кулаки, лицо сохраняет детские черты, которые будут у него в обычной жизни. Это говорит о том, что он не теряет контроль над собой в отличие от того же Халка.
Но об этом мы будем рассказывать в самой истории. И, возможно, нам стоит открыть какой-то курс о том, как читать комиксы.
6. «Посмотрим, что будет дальше»
──────────
— За эти полтора года были ли моменты, когда вы находились на грани разочарования, хотели бы все бросить?
Ш.: Да каждый месяц! Когда подходит там определенный срок. И я серьезно. Ну, может, в первые месяцы было не так, а потом…
В.: Знаете, в чем проблема? У нас нет школы рисования комиксов. И поэтому все происходит очень долго, в отличие от запада. Там есть много художников, они постоянно практикуют эти занятия, появляются новые художники, которые видят перспективу.
Конечно, изначально даже мы — люди, которые любят комиксы, не предполагали, что это займет столько времени.
Очень долго. Но реальность такова, что быстрее не получается. Хотя, может, здесь есть и плюс — нас будет очень сложно реплицировать. То есть новые художники быстро не появятся.
Со сканером мы, конечно, не поспорим, но среди художников будем на шаг впереди. А то и на три.
— Сейчас, вы говорили, есть 10 готовых историй и полностью нарисованный первый выпуск.
Ш.: Ну, и второй тоже на подходе.
— Сколько уходит или должно уходить на один выпуск?
Ш.: Если не брать полтора года… Наша цель — заканчивать один выпуск за два месяца. И вот сейчас подтягивается молодежь, которая интересуется этим делом и будет учиться. Мы формируем команду.
— Когда планируете собрать 90 миллионов?
Ш.: Сумму мы уже не соберем, это ясно. Может, года через полтора.
У нас был месяц, но за это время мы почти собрали миллион. В принципе ситуация нормальная. Если бы я не интересовался комиксами, увидел бы сайт, и мне предложили бы вложиться, я бы отнесся к этому скептически. Не стал бы рисковать. И это нормально.
Этот проект выполнял не столько цель собрать деньги, хоть это и было бы прекрасно. Но в первую очередь мы заявили о себе. Все полтора года, пока работали, никто о нас ничего не знал, никто и не думал, что что-то такое может появиться. А теперь у нас берут интервью.
Даже если мы каких-то целей не достигли, то в других — хайпанули. И теперь, когда первый выпуск выйдет, у читателей будет представление, что это такое.
И посмотрим, что будет дальше.
──────────
Для оформления использованы материалы, предоставленные героями интервью.
