Редакция 
Проституция и сексуальная эксплуатация в Узбекистане — мутный, маргинализированный и медицински незащищенный бизнес. Это гендерная проблема, где по большей части нарушаются права женщин, оказывающих интим-услуги, потому что по известной однобокой максиме маркетологов «клиент всегда прав».
Корреспондент Hook.report Луиза Атабаева разбирается, как устроена секс-индустрия в Ташкенте, что происходит с «первой древнейшей» в мире, как с ней бороться и защищать права секс-работниц.
Притон разврата (трудности перевода)
──────────
Чиланзар. Круг Аль-Хорезми. Десятки машин на холостом ходу. На первый взгляд может показаться, что это съезд автолюбителей, но на деле — это торговая артерия сексуальных услуг. Каждый день с 9 вечера в салонах заказных такси проститутки в сопровождении своих «мамочек» ждут клиентов. В основном это провинциальные молодые девушки, по той или иной причине оказавшиеся в Ташкенте.
Я пыталась ненавязчиво поговорить с девушками, но они держались отстраненно и отвечали на все вопросы односложно.
Мохинур
Опыт — шесть месяцев
— Я из Самарканда. После смерти мамы у меня возникли разногласия с семьей, и я решила зарабатывать проституцией. С клиента беру 300 тысяч сумов, если двое — 500. Мы ходим только к клиентам домой. Бывают случаи, когда они переходят границы доступного. Тогда мы обращаемся в правоохранительные органы. Если у нас имеются телесные повреждения, они помогают получить медицинскую помощь. «Мамка» на меня не давит, я могу уйти в любой момент.
Саида
Опыт — один год
— В вуз поступить не смогла, поэтому стала проституткой. Беру 400 тысяч за час. В день обслуживаю по 2—3 клиента. Занимаюсь этим добровольно, никогда не попадала в отделение. Среди наших клиентов есть совсем юные парни, студенты, бизнесмены и даже сотрудники правоохранительных органов.
Фарида
Опыт — два года
— Днем я учусь в салоне на стилиста-парикмахера, а ночью работаю «знаете кем». У меня есть маленький ребенок, бывший муж сидит в тюрьме за неуплату алиментов. Нигде не училась, не работала. Как себя и ребенка обеспечивать-то? Я хорошо зарабатываю проституцией и знаю, как себя защищать.
Женские презервативы мне не подходят, но клиенты всегда используют резинку. С «колхозниками» я не тра*** [занимаюсь сексом]. Если кого-то из девочек бьют, насилуют, значит, они сами виноваты, нужно вовремя прикусить язык, быть всегда ласковой.
Пообщаться с уличными секс-работницами помогла организация, которая решила остаться анонимной. Один из ее сотрудников считает, что это легкий заработок, «захотела бы, не занималась…», в то время как другой утверждает, что это, наоборот, «ишачий» труд, где много риска и опасности.
Права на уровне государства
──────────
Хотя в Узбекистане борьба с насилием в отношении женщин вроде бы занимает важное место в концепции прав женщин, формы абьюза, с которыми сталкиваются работники секс-индустрии, не считаются частью дискурса. Отсутствие юридической защиты и криминализация со стороны государства делают секс-работниц особенно уязвимыми к насилию и надругательствам.
За проституцию в Узбекистане предусмотрен штраф от одного до трех минимальных размеров заработной платы. Если же правонарушение совершено повторно в течение 12 месяцев, то штраф составит от трех до пяти минималок.
С прошлого года в столице ужесточили работу по борьбе с проституцией, торговлей людьми и выявлению притонов, поэтому секс-работницы уже не выстраиваются в ряд на панели, а ждут клиентов в салоне автомашин.
Кроме того, контролирующие органы могут без предупреждения посещать квартиры или комнаты, которые арендуют женщины для оказания интим-услуг. Хоть подобные проверки и нарушают право на неприкосновенность жилища, но суд имеет право конфисковать принадлежащее нарушителю имущество в пользу государства.
В прошлом году Gazeta.uz опубликовала комментарий заместителя начальника ГУВД, начальника следственного управления Дониёра Ташходжаева. «Если это просто «притон разврата», то есть вероятность, что жилье вернется хозяевам. Если это место для торговли людьми, то имущество будет со 100-процентной вероятностью конфисковано в пользу государства», — сказал он. Поэтому все секс-работницы, с которыми я общалась, утверждали, что «мамки» отправляют их исключительно домой к клиенту.
Менеджер субпроекта Глобального фонда ННО «Истиболли авлод» по профилактике ВИЧ/СПИДа среди уязвимых групп населения Мавжуда Ибрагимова с 2006 года работает с проститутками — бесплатно раздает презервативы и направляет женщин на ВИЧ-тестирование.
«Я столько работаю с ними, но никогда не слышала, чтобы их держали в притонах насильно, — говорит Мавжуда. — У них даже есть повышение по «карьерной лестнице». Если в 2006-м девушка работала на «маму Розу», то уже к 2018 году сама становится сводницей и набирает девушек».
«Наш проект охватывает всего 4 000 работников рынка интим-услуг, — продолжает рассказывать Мавжуда. — В основном это девушки и женщины 25–40 лет. Точной статистики нет, но по оценкам UNAIDS в Узбекистане 32 000 проституток. Сначала наша команда аутрич-работников делает картирование — определяет точки. Самая большая из них — на Куйлюке. Под видом помощниц по хозяйству проститутки ловят клиентов под мостом.
Цены зависят от района. На Чиланзаре девушка дороже, чем на Куйлюке, а юнусабадские еще дороже. После картирования мы находим «мамочек» и ходим по квартирам. Они нас знают, доверяют нам. Мы встречаемся с девушками и рассказываем им о рисках заражения ЗППП (заболевания, передающиеся половым путем, — прим. ред.), раздаем средства защиты (презервативы) и по желанию сопровождаем их в кабинеты анонимного обследования на ВИЧ, где они сдают кровяной или слюнной тест. В этом году 3-4 проститутки оказались ВИЧ-инфицированными».
«Шведская модель» работает?
──────────
Во многих странах Европы ситуация на рынке интим-услуг иная. В 1999 году Швеция перевернула представление общественности о проституции: она приняла законодательство, которое криминализирует покупку сексуальных услуг, а не их продажу.
В первые годы после принятия закона правительство Швеции утверждало, что число представительниц продажного секса на улицах стало значительно меньше, так же, как и женщин, привозимых в страну нелегально и продаваемых в сексуальное рабство. В 2016 году парламент Франции одобрил закон с элементами «шведской модели», направленный на борьбу с проституцией.
Согласно документу, клиенты секс-работниц платят штраф в размере 1,5 тысячи евро при первом нарушении. При повторной покупке секс-услуг штраф составит 3,7 тысячи евро. Кроме того, клиенты проституток также обязаны пройти курс лекций о вреде торговли сексуальными услугами. Так французы пытаются сбить спрос в надежде, что само собой исчезнет и предложение. Такой же подход применяется в Норвегии, Исландии и Великобритании.
В Узбекистане в марте этого года тоже предлагалось криминализировать покупку интим-услуг. Проект поправок в Кодекс об административной ответственности был опубликован Министерством юстиции Узбекистана для обсуждения. Но пока никаких дополнений к статье 190 нет.
Легализация проституции
──────────
Нужна ли нам легализация или декриминализация проституции? Если нет, то как ее регулировать, чтобы не нарушались права человека? Возможно, проводить про-манавият кампании против проституции проще, чем решать конкретные проблемы.
Дилором Кузиева
Представительница Комитета женщин
Мы стараемся находить наилучшие пути решения этой проблемы. Комитет женщин выявляет девушек, занимающихся проституцией, изучает причины, проводит индивидуальные воспитательные часы, профилактические беседы в студенческих общежитиях, оказывает адресную помощь и обеспечивает работой.
Мне кажется, легализация усугубит ситуацию с торговлей людьми и распространением ЗППП. К сожалению, когда ловят женщин, они вынуждены платить штраф. Я за то, чтобы уравнять ответственность за нарушение закона. Также я считаю, что стыдить женщин публично по-местному ТВ — это абсолютно неприемлемо. Комитет женщин недавно обратился в Министерство внутренних дел с просьбой не показывать лица проституток по телевидению.
Мавжуда Ибрагимова
Менеджер субпроекта Глобального фонда и ННО «Истиболли авлод» по профилактике ВИЧ/СПИДа среди уязвимых групп населения
Девушкам нужно не молчать. Нужно им объяснять: если клиент с тобой что-нибудь сделает, обращайся в милицию. Мы и сами разговариваем с ними, советуем постоянно держать при себе паспорт и несколько копий. Но они боятся, потому что могут сами попасть под административную статью. Но они всегда могут рассчитывать на правозащитные ННО. Если они поверят, что им помогут и клиента накажут, они будут обращаться.
Мы не сдаем девушек в правоохранительные органы, поэтому нам они доверяют. Но бывало пару случаев, когда наши аутрич-работники от них уходили, а следом приезжала с рейдом милиция. Они подумали, что мы их сдали. Нам это невыгодно, мы ведь боремся против распространения ВИЧ/СПИДа.
Фаина Ягафарова
Активистка
Само явление проституции говорит о том, что женщина в обществе рассматривается как товар. Многие мужчины до сих пор считают, что у них есть право на секс. Но такого права нет, нельзя купить секс. Нередки случаи, когда мужья насилуют своих жен, считая, что у них есть право на секс, а женщины им должны. Нужно понимать и принимать, что секс — это обоюдный процесс, зависящий только от желания. Если он происходит против желания — это уже насилие.
Есть, конечно, экономическая сторона этого вопроса. В областях нет работы, а семью кормить нужно. Легализация проституции в Германии не справляется с защитой прав секс-работниц, она, наоборот, увеличила проституцию на 10%. Мне больше импонирует шведская модель, где наказывают именно потребителей сексуальных услуг. А у нас продавать свое тело нельзя, в то время как покупать чужое тело можно.
Нодира Каримова
Директор информационного молодежного центра ННО «Истиболли авлод»
Секс за деньги — это всегда насилие. Наказывать нужно только клиентов и сутенеров. Ни одна девушка не занимается проституцией добровольно, это всегда вынужденная мера вследствие семейных, социальных, материальных проблем и психологических травм.
Жертвы сексуальной эксплуатации, торговли людьми и тем более «лица, предоставляющие интимные услуги за вознаграждение» (официальное название проституции) у нас в стране подвергаются дискриминации, которую культивирует именно криминализация. Чтобы сократить количество женщин, вовлекаемых в проституцию и торговлю людьми, необходимо обеспечить равный доступ людей к образованию, социальным услугам и рабочим местам.
──────────
Луиза Атабаева
Иллюстрации: Ann Che для Hook.report
