Редакция Вопросы сбора и переработки мусора стоят перед всеми: страны с более высоким уровнем развития справляются с ними более или менее успешно, страны третьего мира под их бременем задыхаются. Узбекистан — никакое не исключение. Проблема мусора для нашей страны так же актуальна, как и, например, для России и Казахстана, а потому ее решение не менее важно, чем развитие рынка, промышленности или поднятия уровня образования.
Hook.Report рассказывает, насколько мусорный вопрос запущен на окраинах городов и в областях. А главное — показывает, что с этим можно сделать.
11 ноября 2019-го вышла новость: в парке Tashkent City экоинспекторы оштрафовали молодого человека за выброшенную шелуху от семечек на 111,5 тысячи сумов. Наряду с тем, что в столице начали устанавливать урны для раздельного сбора мусора и другими подобными инициативами, это казалось большим и решительным шагом по решению многолетних проблем.
Из этой новости все узнали, что существуют (и работают) экоинспекторы, а значит, борьба за поддержание городской чистоты отныне ляжет не только на плечи муниципальных служб.
Однако многие из комментаторов высказали сомнение, что система будет работать, поскольку мы уже давно привыкли к одной простой вещи — что суровость законов Узбекистана может компенсироваться их невыполнением. Что мы имеем в итоге? С исторического момента — штрафа за шелуху от семечек — прошло уже больше года, а мусор как бросали, так и бросают, и чем дальше от центра, тем хуже.
Что за городом
──────────
Посмотрим, как обстоят дела за пределами столицы.
Газалкент — административный центр Бостанлыкского района, который в последнее время называют «жемчужиной туризма», «узбекской Швейцарией» и т. д., — городок с шумным центром и тихими окраинами. Однако брусчатка остается чистой и ровной исключительно на площади перед хокимиятом, а вот на улице, ведущей к хокимияту от рынка, мимо крохотного сквера с памятником Скорбящей матери, она разбита.
Центр города, начинающийся за расположенным неподалеку от стадиона и автостанции рынком, действительно выглядит чистым и ухоженным. Видно, как работают сотрудники коммунальных служб в оранжевых жилетах, расчищая арыки от опавших листьев, подметая улицы. Однако в областном городе уборка все также работает по принципу «центр vs окраины».
В некоторые места Газалкента мусороуборочные машины заезжают настолько редко, что сотни метров вдоль частного сектора и берега реки десятилетиями завалены отходами. Тряпки, битый кирпич, шифер, стекло, доски, пластик, обломки кафеля, разбитые унитазы — все это горожане за неимением других возможностей свозят со всего города на окраины, к берегу реки.
А еще по городу, например, в районе за школой № 2, нет оборудованных точек для выброса мусора. Лишь изредка встречаются невысокие трехстенные сооружения без крыши. Предполагается, что жители нескольких соседних улиц будут складывать пакеты с бытовым мусором именно туда. Но мусор вывозят редко, а вдоль дороги местные жители гонят свой скот на выпас, так что фактически невозможно аккуратно складывать и накапливать отходы в таком сооружении.
Мусорная «точка» в Газалкенте на берегу реки Аксагота, куда окрестным жителям предлагается сносить отходы
Добавьте ко всему прочему резкий пронизывающий ветер — особенность местного климата, который разносит отходы на многие километры вокруг, в том числе и в реку. Единственными преградами здесь служат неприхотливые, растущие на камнях кустарник и колючки — они обмотаны трепещущими на ледяном ветру пакетами.
Береговой кустарник и колючки — единственная защита речных вод от попадания в них мусора
Добавьте к увиденному тот факт, что с наступлением тепла и до холодов на реке постоянно работают бульдозеры, снуют грузовики и самосвалы, вывозящие строительный гравий и песок, поднимающие клубы пыли.
Добавьте и то, что река Аксагота — приток Чирчика, водоснабжающей артерии Ташкента.
Из всего этого складывается печальная картина, особенно на контрасте с чисто убранным центром или спальным районом поблизости от хокимията, где горожанам представлены огороженные мусорные точки с оцинкованными баками под надзором специального работника.
На контрасте с окраиной Газалкента мусорная точка во дворе спального района рядом с хокимиятом и центральной площадью
И кто виноват?
──────────
Газалкент — не единственный город, где проблема вывоза и утилизации мусора бросается в глаза столь резко и беспощадно. Осенью 2020 года публикации российского блогера EZOLOTUHIN о масштабных проблемах с вывозом мусора всколыхнули волну как сочувствия, так и негодования подписчиков из Узбекистана — звучали обвинения в предвзятости автора публикации, мол, он хочет представить страну в негативном свете, тогда как у него на родине подобных проблем не меньше. Многие откровенно негативные комментарии уже удалены, но сами публикации можно прочитать здесь и здесь.
Но можем ли мы, негодуя на заезжего любопытного иностранца, продолжать надеяться, что и в «узбекской Швейцарии» не случится нечто подобное в будущем? Ведь, когда откроются границы, на задворки Газалкента точно забредет любопытный австралиец (японец, англичанин, россиянин, француз и т. д.), исследующий страну для своих подписчиков.
Возникает и такой вопрос:куда смотрят местные жители, отправляя выбрасывать мусор беспечных ребятишек, которые швыряют пакеты как попало, не доходя пару-тройку метров до точки сбора? Почему не реагируют, почему не жалуются муниципальным властям, регулярно снимающим оплату за вывоз мусора? Здесь сложно найти как правых, так и виноватых.
Нельзя утверждать, что все жители окраин игнорируют проблему. Как сознательные потребители они отделяют пластик и бумагу от пищевых отходов (ведь их можно сдать и получить за это копеечку), раздают друг другу чистые пищевые отходы (ведь ими можно кормить домашнюю птицу и скот), а навоз отправляют на удобрения. Также они оплачивают вывоз мусора и направляют устные жалобы в ответственную организацию. Результат — редкие приезды мусороуборочных машин. Но они не приспособлены к вывозу твердых отходов — разбитых унитазов, стеклянных бутылок или сломанного шифера. Следовательно, такой мусор остается лежать вдоль реки годами. Более того, твердые отходы от строительства свозят на реку не только жители улочек, пролегающих вдоль реки, но и люди со всех концов города, и даже из близлежащих поселков.
Берега реки Аксагота за десятилетия бесконтрольного сброса отходов завалены смесью строительного и бытового мусора
Как контролировать подобное на многокилометровом отрезке дороги? Что в подобном случае могут сделать местные жители, кроме устного замечания, с учетом того, что многие жители окраин — пожилые пенсионеры, люди с ограниченными возможностями или семьи скромного достатка с маленькими детьми, занятые выживанием?
Кто из них, заметив, что неизвестные привезли на машине мусор и сгружают его вдоль дороги, рискнет сделать замечание, не опасаясь нарваться на оскорбление или физическую угрозу? Нужно ли возлагать вину только на жителей, если они десятилетиями живут в отсутствии минимальных условий для сбора мусора, — большой вопрос.
Можно ли быть уверенными, что по окончании этих частных строек строймусор не будет свезен к берегам Аксаготы?
Раздельный сбор мусора в Ташкенте начнется с 1 марта 2021 года. Могут ли жители регионов надеяться на то, что экологические инициативы властей дойдут до них быстрее экологической катастрофы?
Необходимо обеспечить регионы оборудованными точками по сбору мусора, установить четкое регулярное время вывоза, доводить эту информацию до каждого дома, каждой квартиры в окраинных коттеджах в письменном виде, под роспись. Жильцы должны это знать и быть готовыми выносить свой мусор в определенное время.
Нужно исследовать оба берега Аксаготы от точек, где начинаются поселки, и до впадения ее в Чирчик силами экоинспекторов и волонтеров — определить наиболее загрязненные участки, очистить берега, взять под контроль все частные стройки. А главное — создать привлекательные условия труда для сотрудников мусороуборочных служб. Любые попытки муниципалитета увеличить стоимость сбора и вывоза мусора, оправданные расходами, или попытки поймать и показательно оштрафовать несколько нарушителей, распространяя информацию об этом в СМИ, не начнут работать на решение проблемы, а только лягут бременем на налогоплательщиков.
Что с этим делать
──────────
Нет смысла приводить в пример опыт Японии, Сингапура или Швеции. Особенно нет смысла говорить о высоких штрафах, которые светят вам в этих странах за выброшенный окурок или даже плевок на тротуар.
Определенно, уровень жизни в этих странах более высок. Но их объединяет и другой момент: изначально государство создает условия удобного и комфортного сбора мусора, технические условия для его вывоза и переработки, а уже потом — штрафует за нарушения. Да, живущие в Японии иностранцы, а вместе с ними и весь мир, восхищаются тем фактом, что в школах Японии нет уборщиков, а дети и учителя сами убирают туалеты. Можно ли представить, чтобы в школе № 2 города Газалкента, где учителя и дети пользуются уборной на улице, практиковалось нечто подобное без нарушения гражданских прав?
За рубежом — примеры, к которым надо стремиться, воспитывая детей не только в школе, силами учителей, а собственным примером. Но пока нам надо обратиться к опыту соседей, которые взялись за решение мусорной проблемы.
Посмотрим на Казахстан: еще несколько лет назад государство силами экологической полиции зажало в ежовые рукавицы курильщиков в общественных местах. Те из узбекистанцев, кто ездил в Казахстан в 2016—2017 годах, могли обратить внимание, что таксисты, подбирающие клиентов у границы до Чимкента, настоятельно предупреждали путешествующих не курить на улицах и не бросать мусор, поскольку за это полагается крупный штраф.
Часто путешествующие узбекистанцы знают, что по пути от границы до городов Южного Казахстана автобусы и маршрутки делают получасовую или часовую остановку на окраине Туркестана — водители и пассажиры могут перекусить в чайхане и, что важно, сходить в туалет. Туалет на одной из таких остановок, еще до недавнего времени представлявший собой ряд отверстий в полу, был бесплатным и до невозможного грязным.
После того, как Казахстан изменил свой подход к чистоте, этот туалет неожиданно для проезжающих вдруг стал чистым, с выбеленными стенами, а за пользование им нужно было платить. Посетителям предлагают не только бумагу, но и возможность вымыть руки. Это по-прежнему отверстия в полу, но есть ощутимая, реально видимая разница между тем, что было, и тем, что стало. Наглядный и очевидный пример законов, направленно работающих на качество не только в центрах, но и на окраинах.
Более того, пока мы только собираемся начать раздельный сбор мусора, в Казахстане планируют строить заводы, которые, сжигая мусор, будут вырабатывать электричество. Тариф составит 102 тенге за 1 кВт/ч, и дорогая «мусорная» электроэнергия будет разбавляться недорогой, выработанной другими способами.
Конечно, Казахстану наверняка хватает и своих проблем в сфере экологии, и своих нарушителей. Но мы все-таки можем учиться у наших ближайших соседей и можем обращать внимание на вещи, с которых стоит начать.
Очевидно, что схема «центр важнее, окраины подождут» в условиях глобального загрязнения окружающей среды больше не работает. Необходимо решать проблемы загрязнения рек и создавать условия для комфортной сортировки и регулярного сбора мусора уже сейчас — до того, как границы постковидного мира откроются для путешественников, туристов и блогеров.
У нас еще очень много хороших статей! Поэтому подпишитесь на Telegram-канал — там вы точно ничего не пропустите.
Нравится Hook? Теперь вы можете помочь редакции денежным переводом — собранные средства пойдут на оплату работы внештатников. Пройдите по этой ссылке или вручную переведите любую сумму на карту 8600 5729 1833 8323 (Uzcard)
──────────
Текст и фото: Светлана Назарова
Редактура: Борис Жуковский
